Замок Россия - Страница 39

Я присел на корточки.

Все живое немного успокаивается, если увидит, что стоящий перед ним снижает свой рост и возможность атаковать, — это древнее. Это древнее правило заставляет нас приседать, говоря с детьми, которым мы кажемся страшными великанами.

— Мы — разведгруппа, направленная официальным руководством Замка «Россия» с целью поиска групп людей и исследования местности в интересах нашего анклава, — с веской размеренностью облеченного властью чиновника произнес я. — Перед вами командир группы Сергей Демченко. Вы русские?

— Да, — всхлипнула мамаша, опустив палку. Она опять прижала дочку к груди, умоляюще спросила: — Вы-то какие, господи? Ну есть тут нормальные люди или уже нет? Какие вы?! — крикнула уже в истерике.

Я понял… Тут надо коротко.

— Мы — хорошие, — просто сказал я. — Мы — свои.

Ох ты ж… Что они видели, что испытали? Дочка забралась на мать, вжалась, обхватив ее не только руками, но и ногами, покрытыми комариными укусами и ссадинами. Долго же они на чистом воздухе бродили. Под воздействием адреналина мама держала не худую, в общем-то, дочку легко, не замечая веса.

Русские. Значит, мы не одни, нам заботливо прислали потенциальное пополнение — вот оно, принимайте. Национальные варианты подробно проговаривались у Сотникова на последней, и пока единственной, пьянке, которую этот умный мужик определил, в ущерб весу поставки, чрезвычайно важным моментом и способом хоть какого-то снижения общего стресса, как это делается на поминках. Да поминки это и были…

Всем было очевидно, учитывая маркеры, присвоенные нам Смотрящими, что где-то на этой Земле есть или появятся в ближайшее время и другие национальные анклавы, у которых в Документе № 3 написано, например, так:

...

Стержневой этноформат: поляки.

И дальше по списку, величину которого определить не представлялось возможным. Все ли государства и народы будут включены, или применяется отбор селективный, в зависимости от геополитической или какой другой значимости? Нужно искать зацепки. Например, судя по тому, что нарезное оружие можно выбирать лишь по «стране-изготовителю», да еще и во временных рамках, — не все. В любом случае мы их найдем либо они первыми объявятся, это лишь вопрос времени. А вот важнейший для нас вопрос: «Единственные мы русские или есть еще кто-то?» — до сей поры оставался загадкой.

— Есть хотите, конечно, — тихо прогудел огромный Гоблин, присев рядом и обращаясь к девочке: — Тебя как зовут, красавица?

Удивительное дело: взрослые этого неандертальца боятся, а вот маленькие дети всегда воспринимают благосклонно, и это с такой-то мордой. Загадка.

— Со-оня-а, — прошептала лесная принцесса у мамы на руках, размазывая пыльные дорожки слез по пухлым щечкам.

— Соня! А у меня конфеты-ириски в кармане оказались, как знал, — сообщил ей гигант. — Сейчас быстренько тему прорубим и все наладим, так, Соня? Бери конфету. И маме дай.

Обе кивнули, палка упала в пыль, шлепнули о землю сандалетки. Теперь они обе просто стояли и плакали — нормально так, не страшно. Мля, как сердце-то сдавило! Ни хрена себе разведка вышла.

— Все, девчата, все, страхи кончились. Считайте, что вы успешно выбрались из тылов врага к геройскому отряду Советской Армии, — успокаивающе улыбнулся я небритой харей. — Дальше все будет хорошо.

— Товарищ командир, надо бы с дороги уйти, разбить бивак, чтобы люди могли спокойно принять пищу, — выстроившись передо мной во весь рост, Гоблин продолжал поддерживать псевдоофициальный тон, ибо ничто так не ставит нашего российского человека на привычные рельсы, как административная аура «порядка». Он вообще неплохой психолог, как и положено тертому братку, пусть и бывшему.

Я по рации отозвал ребят, и мы отошли в лес, дабы не лезть в глаза. Выбрали односторонне обзорное место недалеко от дороги и через полчаса уже сидели, слушая короткий рассказ двух беглянок. Кем мы числимся в градации Смотрящих? «Организованный кластер»? Ну что ж, как и предполагалось Сотниковым, тут есть и «неорганизованные кластеры». А есть очень неорганизованные! Один из таких «кластеров», протянув ноги к костру, сидел перед нами, торопливо усваивая подсохшие куски хлеба.

Они с дочкой выпали из той реальности к дороге, почти в лес, к чему Лиза Казанцева с дочкой Софьей оказались материально совершенно не готовы. Про моральную сторону и говорить нечего: в этом отношении к перебросу никто не может быть готов. Не повезло им конкретно — легкая одежда, кукла Ариэль, сумочка мамы с минимумом предметов, и все. Лиза не курила, и это оказалось опасно для их здоровья, вот ирония. Костер не развести, укрыться от утреннего холода нечем: не позавидуешь. Видели зайцев, птиц. Один раз наткнулись на косулю.

— Во всяком случае, я всегда именно так косулю представляла, хотя могу и ошибаться, — неуверенно пояснила женщина. — Рога у нее тонкие, острые, слегка изогнутые. Правда, я всегда считала, что они размером поменьше — с козу примерно.

То, что они за время хождений не нарвались на медведя или другого хищника, можно назвать чудом. Бродили по кустам и зарослям, пока не вышли к дороге, где вскоре встретили одинокого пожилого мужчину. «Дедушку Матвея», как сказала девочка. Старик тоже был из «наших», он достаточно бодро и уверенно направлялся по дороге на юг, где, по его словам, в лесу имелось «хозяйство лесника», в котором люди уже обустроились.

Судя по всему, еще один кластер! Кто жители кордона и какова степень их организованности, мы понять не могли, дед на эту тему особо перед Лизой не распространялся — просто сказал, что там живет большая семья, внуки взрослые, поминал какого-то Василия. Не грузил версиями, не затевал беседы. Просто сразу предложил пойти вместе, они и пошли, доверились старцу, который оказался вполне нормальным мужиком. По дороге сказки рассказывал маленькой.