Замок Россия - Страница 60

— Катаются уголовники, — с каким-то степенным удовольствием отметил Уксусников. Вроде как старых подопечных встретил: теперь будет работа, теперь не сократят.

Он молча достал из планшета большой черный маркер и, прилежно сопя, тщательно вывел на лежащем знаке следующую надпись:

...

«Еще раз уроните — покараю с особой жестокостью. Уксусников, Шериф Российской Территории».

Я умилился и восхитился. Оказывается, тщеславен наш тихоня-главмент! Но креативно, я бы до такого не додумался. Поставили, прикопали.

И поехали, уже не отвлекаясь. В такую даль мы еще не забирались, здесь для нас — Темные Земли. И ведь в салоне потемнело! Как быстро меняется погода. Еще и тонировка на стеклах, кроме лобового. Похоже, на подходе настоящий летний дождь, во всю дикую мощь, с грозами и молниями — темные кучевые летят с запада. До сих пор с неба если и поливало, то слабенько. А сейчас, судя по хлябям, ливанет неслабо. Если фронтом пройдет прямо над нами, то умоемся: как бы ливень дорогу не размыл — есть на трассе склонные к тому участки. Впрочем, машина добрая, вывезет.

— Я тебя все хотел спросить, да чет все никак… — Голос шерифа вернул меня из люка в салон. — Почему вы у Смотрящих карты местности не закажете? Вроде все можно.

— Гы… Можно-то все. Да только лишь то «все», что есть на той Земле. Или сделано на той Земле, и то с ограничениями. А вот такой карты, вот незадача, в архивах РГО нет.

— А попробовать?

— Да попробовали… Я с первыми заявками Сотникову эту мысль закинул.

— И что он?

— Сморщился. Сказал: «А тебе не надо еще и книгу „Есть ли Бог в понимании Смотрящих“?» Но уговорил, набрал он. В ответ — такой категории не существует. Шеф сказал, чтобы впредь я в заявках без детства обходился и его не подставлял, а то оштрафуют нас за дурость.

Полило уже капитально — вода с прослойками воздуха, дворники бешено мелькали, но с потоком на стекле справлялись плохо: старые щетки, менять надо. Машина сразу покрылась оплывающими глинистыми потоками. Пару раз в пелене мелькнули смутные тени, какие-то звери бежали через дорогу в поисках укрытия. Плащ-палатки нам с собой брать не надо, так, Демченко? Мог бы и посмотреть с башни на горизонт, когда у радиста гостил, прикинуть. А если вылезать придется?

— Вот лупит, как на юге! Я в Абхазии такое видел, — восхищенно крикнул Петр.

— Похоже, и тут море где-то рядом! — заорал и я, стараясь перекричать грохотание дождя по кузову джипа. — Мужики на плесе со спиннингами каждый день стоят, таскают одного за другим, каждая рыбина килограммов по пять — так они говорят, раз проходной форели много, значит, море рядом!

— Так оно ж под нами, однако! — повернулся ко мне шериф, делая как бы удивленные глаза. Вы видели удивленные глаза якута?

Заржали оба. Когда наши «научники» наконец-то вычислили точные координаты Замка и радостно сунули умные бошки в карты, то выяснилось, что неприступная наша крепость стоит прямо посреди Черного моря. Все, приехали, карты и атласы, полученные в посылке, можно жечь в топке.

Проселок, похожий на тот, что нам нужен, нашли в двадцати километрах от Церкви.

По нему ездили, совсем недавно. Оно? Осторожно, чтобы не юзить по скользкой глине, «шнива» свернула направо и тихонько покатилась через высокий сосновый лес. Здесь, под кронами, тяжелые капли дождя частично рассеивались в мелкую взвесь, частью же соединялись в потоки на стволах — стало тише. Предварительной разведки я проводить не стал. Знаете, проверять каждый куст — это такая привычка… хорошая она, но бывает опасной. Тут чуйка нужна. Иначе в тебе поселится устойчивый страх перед каждым темным домом — и прощай разведка: будешь сидеть перед новым объектом полдня, вынюхивая и высматривая. Я же обязан рисковать по должности — вдумчиво, с умом, — такие моменты наступают.

Ехали недолго — скоро впереди появился просвет, и проселок гостеприимно распахнулся делянкой, на которой темнели узнаваемые низкие силуэты крепких строений кордона. Невостребованная старая телега на высокой траве, такая же, как в посаде стоят, бочки, бревна, забор, поленницы дров под навесами.

Похоже, приехали. Остановились сразу же, и тут дождь как отрезало — стало слышно, как глухо тарахтит дизелек джипа. Но небо еще темное, а высокие деревья небесную тьму сгущают. Самый решающий момент. Ехать наверху под дождем и с пулеметом наизготовку мне ничуть не в падлу, хоть и «бр-р», но тут случай особый. Какой пулемет! Мы как бы с миром, мы не бандиты — зачем сразу пугать людей, угрожая им оружием? Еще и вмажут, не дожидаясь очередей пришельцев… Машин у домов не видно, людей и собак тоже. Вокруг почти тихо, если бы не побрякивание — будто за зданием посуду моют. А над травой и домами стоит густой дух свежекопченой рыбы, его глотать можно! Есть, попали. Тут люди, и вряд это бандюки: братве чуток погромче положено себя вести, да и рыбный промысел для них более чем сомнителен…

— Давай к избам, Петь.

Дверь центрального дома открылась, и в проеме показался силуэт пригнувшегося мужчины, слабо подсвеченный изнутри. В руках ничего нет.

— Загоняйте машину-то за дом, что ли, под навес! — крикнул он совершенно спокойно, будто мы давно знакомы. После чего мужик исчез, оставив дверь слегка приоткрытой, в знак того что входить можно.

Мы с участковым переглянулись: так нас здесь ждут? Если это — встреча, то весьма оригинальная. Поставив машину под тесовую крышу, вышли, захватив оружие. Петр поставил «старлайном» на сигналку звук, закупорил машину.