Замок Россия - Страница 82

— Че ж ты не стрелял-то, мужик? — тихо вздохнул Мишка, оглядываясь по сторонам. Наконец-то вспомнил, что «ампутатор» поблизости бродит.

— Ха. Рука отдельно от тулова с головой тебе не ответит, Миша, у нее рта нет.

Кстати! Я развернулся и опять пошел к жуткой находке.

— Ты куда?

— Еще посмотрю кое-что, — ответил я, уже присев.

Чувствую, немного плоховато мне от такого занятия. Вроде привык уже ко всему, но Кастет не патологоанатом. Гоблин «тигра» сунул в салон, а сам через люк полез на крышу, АКМ с собой, встал с биноклем, смотрит по сторонам — дозор дозорит.

Взял я руку в руку… хех, каламбурист. Противно, но уже не особо, привыкаю я к ней. И не очень тяжелая, я ожидал большего. Ну посмотрим. А тут есть на что посмотреть — все гораздо хуже, чем мы себе представляли минуту назад. Зашибись.

— Ты че, сюда ее несешь? — крикнул Гоблин сверху, заволновавшись.

— Нет, мимо пройду, — огрызнулся я. — Слазь давай, покажу тебе… кино.

Гоблин слазить не стал, подтянулся повыше и перегнулся через кузов. Вот лоб! Нагнулся — и голова внизу.

— Что?

— По суставу вырвали.

— Это как? Чем это можно по суставу руку человеческую оторвать?

— Видишь, канал остался, словно острый лом в сустав забили и отделили ударом. Так это, Миша, не лом, откуда бы он здесь взялся. Это коготь, сто пудов.

Гоблин молча скрылся в люке и вылез из салона. Взял руку сам, поглядел.

— Пошли дорогу смотреть.

— Давай лучше на машине, самым малым. Оно так спокойнее, как я посмотрю.

Сели по местам, тихо тронулись на первой, оба в окна высунулись. И уже метров через сорок справа, на границе земли и травы, увидели след волочения, кровяной. Здесь человека взяли, порвали и утащили.

— Выходим?

— Стремно, — засомневался я.

— Ладно, что делать-то, пошли.

Гоблин у нас в звене старший, пока Демон мне с Шамилькой изменяет, так что вздохнул я тяжко и полез из машины, ствол впереди себя держу. А тут…

Картина маслом, то бишь кровью.

Покашляли, подышали глубже, стали разбираться. Расшифровка непростая. Вот чела хватают, тут он уже — прости господи, труп. Здесь тело волокут по густой траве до трассы, недолго, но крови очень много. А вот на пыльной дороге — лишь лужицы крови, сменяющиеся группами капель наискосок трассе. Почти сразу нашли небольшой рюкзачок, камуфло «дуб», такой и на манжетке просматривается, кстати, у Сотникова такой же. Че тут думать, это был охотник. Побродили немного вокруг, попинали траву в надежде что-нибудь намародерить. Гнилое это дело, да только мало у нас путей добыть что-то материальное. Очень мало. Ничего больше не нашли и вернулись к дороге, стали опять кровищу рассматривать…

Видать, повезло ему поначалу — закинуло не голяком, а вместе со стволом да снарягой. Казалось, уж тут-то… да с таким стволом в руках! Если ты и не «покоритель мира», то носитель ба-альшого числа шансов. Но вот здесь, у этой безлюдной дороги, огромное везение неизвестного нам охотника резко иссякло — нарвался.

На кого? У кого такой коготь может отрасти?

Известно у кого. Тупим оба.

— Еханабаден, Кастет, это птичка! — тоже понял Сомов, вытер тыльной стороной ладони лоб.

Все сходится, если послушать рассказы нашего профессора да вспомнить замковые «громоотводы». Вот таких-то орликов он нам и предсказывает. Не, братцы, так неприемлемо… Это что же, где-то здесь летает Птиц размером с «Аннушку» и рвет охотников на детали? Мы с Мишкой, не сговариваясь, вздернули очи ввысь, закрутились перед Шнюшей в танце. Чисто. Небо пока без «мессеров», только две вороны вдалеке восьмерки крутят.

— Блин, а оно нам Шнюшу не поднимет? За багажник хвать когтищами — и понесет, как Никулина, — взволновался я. — Гоблин, пора под крышу.

— Садимся!

Сели в машину, первым делом оружие проверили. Я на хрен картечь повыкинул, набил пулевых. Порой гуся-то не пробьешь сразу через перо, а тут какие перышки?! Как паруса? Не-не, только пуля. Я резко пожалел, что сижу в легком джипе в кузове тонкой стали, а не за штурвалом родненькой БМП-2, которую два года «мазутил» в Елани. Первый класс механика-водителя, между прочим. Гоблин потрошит рюкзак.

— Костя, точно, это охотник! Удостоверение убрал подальше в рюкзак, зачем оно ему тут при себе. Ну разве если на Пантюховых нарвешься — у тех рефлекс.

Я взял удостоверение, посмотрел внутрь. Точно, Могилевский Александр Анатольевич, город Жлобин.

— Гоб, так он же белорус!

— Дай.

Значит, вполне вероятно, что белорусы совсем рядом. В рюкзаке нашлись только грязные тряпки и фляга с водой. Даже если это потеряшка вне кластера, в документе точно указано — белорус. Но что-то мне не до них… Не до братьев как-то мне. Вот и опять наверху какой-то свист причудился. Нервы звенят, лучше уж палить без передыху.

— Миша, доложить про Птицу надо бы, серьезная инфа.

— Да как доложишь? — уныло ответил Гоблин, набивая пятый магазин, вытащенный из запаса. — Назад ехать? Опять задачу не выполнить? Сколько можно, мы так всем замком век вечный будем сидеть на этом «пятаке». Ни фига, едем дальше. Шутишь, следы бульбашей найти и бросить? В конце концов, если по полной твою коляску гнать, назад быстро доедем. До Пантюховых, например, а оттуда и свяжемся. Или вообще там заночуем. Их, кстати, самых первых бы надо в известность поставить.

Услышал я про «лесников» — и сердце кольнуло. Ольга…

— Гоб, мож все-таки…

— Работаем, Костя, работаем, — прервал меня Сомов. — Нам вообще… лучше бы этого Птица вживую увидеть. Да заснять, вот тогда будет доклад по существу, науке работа. Иначе на хрена мы вообще нужны? Чтобы кто другой своей башкой рисковал ради сведений? Двигаем помалу.